В среду российское правительство объявило, что из-за карантина треть российской экономики остановилась. Тем не менее, власти продолжают сопротивляться призывам к более решительным мерам по поддержанию экономики и вместо этого обнародовали трехэтапный план ослабления карантинных ограничений.
На телевизионном заседании российского кабинета министров президенту Владимиру Путину сообщили, что с начала пандемии экономическая активность в России упала на 33%.
Путин установил «нерабочий» период в конце марта, который должен продлиться до 11 мая (Режим самоизоляции в Москве продлен до 31 мая — прим. The Moscow Times). В Москве и многих других регионах в течение последних шести недель также были введены строгие меры самоизоляции. Различные карантинные меры действуют по всем регионам, хотя применяются они неоднородно, и мобильность населения остается относительно высокой.
В среду министр финансов Антон Силуанов сказал газете «Ведомости», что правительству необходимо осторожно подходить к расходам на протяжении всего кризиса. Он считает, что было бы неправильно в следующие два года тратить Российский фонд национального благосостояния, составляющий $157 млрд, накопленный за годы прибыли от экспорта нефти.
В ходе телевизионного совещания никаких дальнейших значительных мер по поддержке экономики или бизнеса обнародовано не было. В то же время, исполняющий обязанности премьер-министра Андрей Белоусов, который вступил в должность после того, как Михаил Мишустин заразился Covid-19, признал, что страна сейчас вступает в трудный для экономики период.
Аналитики говорят, что кризис обрушил экономическую модель, которая была создана для того, чтобы справиться исключительно с падением цен на нефть. К падению цен на нефть одновременно с падением мировых и внутренних расходов, вызванных коронавирусом, эта модель не была готова.
Такое сочетание оказало сильное давление на финансовое состояние России, поскольку экономические затраты, связанные с пандемией, продолжают расти как для правительства и предприятий, так и для домашних хозяйств.
По оценкам Oxford Economics, каждая дополнительная неделя карантина обходится российской экономике в 1% от ее годового ВВП. Между тем, падение потребления и падение цен на нефть привели к тому, что в апреле налоговые поступления упали на 31%, как сообщил Путину глава Федеральной налоговой службы Даниил Егоров. Доходы от экспорта нефти и газа сократились более, чем вдвое.
По словам министра экономики Максима Решетникова, более трети предприятий розничной торговли закрыты, а доходы по всему сектору снизились на 25%. За последние два месяца в общей сложности 735 000 человек зарегистрировались в качестве безработных, и официальный уровень безработицы ползет вверх.
Экономисты по-прежнему скептически относятся к фактическому количеству потерянных рабочих мест, учитывая большой размер неформальной экономики России. Многие, в том числе глава Счетной палаты Алексей Кудрин, прогнозируют, что безработица в этом году может достичь восьми миллионов. Явным знаком экономического стресса стало падение поступлений подоходного налога с физических лиц — соответствующего доходам от официальных зарплат — на 14% в апреле.
Правительство неоднократно заявляло, что защита рабочих мест должна стать главным приоритетом для частных фирм, но экономическая поддержка, особенно для малых предприятий, остается недостаточной. Ожидается, что в рамках программы субсидирования в виде различных государственных займов для поддержки бизнеса будет выделено 436 млрд рублей, но только 80 млрд из них в виде прямой финансовой поддержки.
Белоусов сказал, что в среду около 2000 малых предприятий подали заявки на беспроцентные кредиты для выплаты зарплаты сотрудникам, что выше ожиданий правительства.
Для описания пакета мер Кремля по стимулированию экономики эксперты чаще всего используют слово «скромный».
«Россия не выработала всеобъемлющей экономической политики в ответ на кризис, — написал в недавнем отчете глава экономического отдела Райффайзенбанка Гюнтер Дойбер. — Из этого можно сделать вывод, что политические приоритеты России лежат в другом месте. Робкие экономические меры также отражают укоренившуюся политическую направленность на поддержание стабильности и резервов за счет долгосрочного экономического развития».
Он добавил: «Из-за робких ответных мер экономической политики России не следует ожидать отскока в 2021 году. Скорее, Россия рассчитывает выступить в роли "прицепа", делая ставку на общее восстановление мировой экономики, вызванное стимулами в других странах».
