Эти сделки должны быть яркими и масштабными, чтобы избиратели и наблюдатели были поражены высотой полета мысли господина Трампа. Кроме того, сделка должна приносить ощутимую выгоду здесь и сейчас, а не когда-то в отдаленной перспективе. Выгода тоже должна быть ощутимой, желательно в финансовом или другом «ощутимом» выражении.
Такой подход зачастую приводил к непредсказуемости внешнеполитических кульбитов Трампа и к подрыву реноме США как ответственного и надежного партнера, с которым можно заключать долгосрочные соглашения и рассчитывать на их выполнение.
Нарушение обязательств в отношении Ирана и другие ошибки
Первым неприятным звоночком для ближайших партнеров и союзников США стал их выход из иранской ядерной сделки.
В 2015 году многолетние переговоры между Ираном, с одной стороны, и США, Россией, Китаем, Великобританий, Францией и Германией, с другой стороны, достигли непростого компромисса. Резолюцией Совета Безопасности ООН 2231 был запущен Совместный всеобъемлющий план действий, предусматривающий постепенную отмену санкций против Ирана в обмен на полностью верифицируемую МАГАТЭ гражданскую ядерную программу Тегерана.
Однако Дональду Трампу эта сделка не понравилась, и не в малой степени потому, что не он оказался ее автором. В 2018 году США в одностороннем порядке вышли из этого соглашения, выбросив в мусорное ведро все обязательства, которые они на себя взяли, включая резолюцию СБ ООН. Вашингтон тем самым показал миру, что если сегодня вы заключаете с США соглашение, то завтра новая администрация может просто-напросто эту сделку разорвать, сказав, что она вообще не видит в ней никакой пользы.
Трамп постарался добиться «сделки» с Путиным, отношения с которым последовательно ухудшались, несмотря на изначальное стремление американского президента остановить эту тенденцию. Однако саммит в Хельсинки в 2018 году никоим образом не помог снизить напряженность, хотя Трамп всячески сдабривал свою риторику разнообразными реверансами в сторону Москвы. Скорее наоборот, саммит ослабил позиции США, так как нацеленность Трампа на заключение сделки еще больше укрепила Путина в уверенности, что рано или поздно Запад перестанет «заниматься ерундой» и созреет для признания создаваемой Россией новой реальности.
Точно так же не принесли прорывов и встречи Трампа с диктатором Северной Кореи Ким Чен Ыном в Сингапуре и Ханое в 2018 и 2019 гг.
Попытка Трампа объявить о «сделке века» между Израилем и его арабскими соседями, решив тем самым израильско-палестинский вопрос, тоже не привела ни к каким подвижкам. Единственным заметным шагом Трампа в этом отношении стало признание Иерусалима столицей Израиля и перевод туда американского посольства, что, в общем-то, скорее подлило масло в огонь, чем способствовало улучшению ситуации.
Минус ракеты, беспилотники и «открытое небо»
В области контроля над вооружениями — важнейшей части российско-американских отношений — у администрации Трампа обещания решить существующие проблемы сменились стремлением создать новые проблемы, зачастую на ровном месте. Так, срок действия Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ), подписанный Обамой и Медведевым в 2010 году в Праге, истекал в феврале 2021 года. США заявили, что продлевать его не будут, поскольку договор, мол, связывает руки американцам и вообще никакой пользы им не приносит. Это в целом не соответствовало действительности. Договор в большей степени приносил пользу США, чем России, поскольку российская система вооружений непрозрачна и закрыта, а ДСНВ предоставлял американцам один из немногих каналов получения информации о состоянии российского ядерного арсенала, его количественного и качественного уровня.
Главный представитель Трампа по всем этим вопросам Маршалл Биллингсли производил впечатление человека, который собирается уничтожить всю архитектуру международной безопасности, чтобы затем — может быть — построить что-то новое. Его главной идеей было навязать контроль над стратегическими вооружениями Китаю. Безусловно, без Китая говорить об эффективных мерах по контролю над вооружениями уже не приходится, однако каких бы то ни было реальных способов привлечь Пекин в трехсторонние переговоры в США так и не придумали. Создавалось впечатление, что администрация Трампа просто не задумывалась, что делать после того, как они похерят всю систему соглашений в этой сфере. Это тоже не способствовало доверию к инициативам Вашингтона.
В русле этого «дипломатического нигилизма» Трамп решил выйти из Договора о ракетах средней и меньшей дальности, заключенного еще в 1987 году, и бывшего одним из краеугольных камней российско-американского режима контроля над стратегическими вооружениями. По мнению американцев, Россия испытывала ракету 9М729, чья дальность выходила за рамки ДРСМД. Однако «стопроцентных» доказательств так и не было предъявлено.
Российской стороне, конечно, в этом плане тоже доверять не приходится, однако для Трампа эти обвинения стали достаточным основанием, и он вышел из договора, сделав 1 февраля 2019 года эффектное, в своем ключе, заявление.
Надо признать, что сам по себе Договор РСМД к тому времени отчасти морально устарел. Если на момент его подписания основными операторами ракет средней и меньшей дальности были Советский Союз и США, то к 2019 году таких государств стало значительно больше.
Неудивительно, что для сдерживания Китая, который также развивает парк ракет средней и меньшей дальности, американцам требуются свои разработки. В России тоже раздавались голоса, что договор, как минимум, нуждается в коррекции, потому что геополитическая реальность изменилась. Соседи России обзаводятся подобными типами вооружений, и, наверное, нужно задуматься о том, чтобы как-то эту опасность парировать.
Однако вместо непростой работы по адаптации Договора или перезаключению его на новых принципах с учетом новых обстоятельств, американская администрация предпочла простой и яркий ход — выйти из ДРСМД, не предложив ничего на замену.
Вскоре жертвой такого подхода стал Договор об открытом небе. Какого-либо практического вреда ни США, ни России он не наносил, поскольку инструменты, предусмотренные им, были весьма ограничены политически и технически. Но ничто не спасет международный договор, если президент Трамп хочет написать запоминающийся пост в твиттере.
Еще одной иллюстрацией бизнес-подхода Трампа к вопросам международной безопасности можно назвать попытку ослабить контроль за экспортом тяжелых ударных беспилотников. В 2018 году американцы предложили изменить параметры Режима контроля за ракетной технологией (РКРТ) таким образом, чтобы американские производители такой продукции могли бы с меньшими бюрократическими издержками поставлять свои беспилотники за рубеж. Ведущие американские производители, такие как Lockheed Martin, Boeing и Northrop Grumman опасались, что Китай, Израиль и Объединенные Арабские Эмираты, не стесненные жесткими правилами РКРТ, в скорой перспективе вытеснят их с бурно развивающегося рынка.
Предложение несло в себе очевидные риски распространения средств доставки оружия массового уничтожения. Неудивительно, что инициатива США вызвала негативную реакцию со стороны практически всех их союзников, от Канады до Японии, что наглядно опровергает укоренившийся в российской пропаганде взгляд на страны Запада как на вассалов и сателлитов США, не обладающих субъектностью и выполняющих все указания Вашингтона. Это, конечно, не более чем проекция сугубо российского опыта вовне. Более того, американцам так и не удалось провести свое предложение в рамках РКРТ, так что менять правила экспорта им пришлось снова в одностороннем порядке на национальном уровне, уверяя остальных участников Режима, что это никоим образом не повлияет на его эффективность, и что они по-прежнему привержены всем своим обязательствам в этой области.
Что нас ждет
Если Дональд Трамп будет вновь избран на пост президента США, он явно будет стремиться к ярким и драматичным шагам, чтобы продемонстрировать свое «величие» и способность быстро, по-ковбойски решать застарелые мировые проблемы в отличие от «немощных демократов». Не может не вызывать опасений, что ради такого пиара, например, чтобы заявить о «достижении мира в Украине», Трамп будет готов пойти на серьезные уступки Путину в самом начале своего правления, не принуждая того к миру на своих условиях, а принимая условия российского лидера.
Конечно, это сильно ударит по позициям США в мире и в Европе, однако, судя по накопленному опыту, администрацию Трампа это вряд ли беспокоит — как не беспокоили их резкие кульбиты в 2016–2020 гг. Стоит отметить, что хотя заметное ослабление внешнеполитических позиций США, выразившееся в утомлении слишком активной внешней политикой и авантюрами начала 2000-х, началось еще при Обаме, который «проглотил» аннексию Крыма, Трамп не сделал на самом деле ничего, чтобы обратить этот вектор вспять.
С другой стороны, есть повод для оптимизма. Трамп, как человек ярко выраженного нарциссического склада, не приемлет отказов и сомнений в своем величии. Если Владимир Путин выдвинет свои условия Трампу, которые покажутся тому задевающими его личное достоинство, или не оценит должным образом щедрого предложения, то нельзя исключать, что американский президент, склонный к принятию решений «на эмоциях», может обидеться. Ситуация может развернуться на 180 градусов: «любовь» к Путину пройдет моментально, и американцы узнают, что Россия оказалась враждебным государством, а Украина — ближайший союзник США.
В любом случае, если Трамп будет избран президентом, нас ждут неоднозначные и зачастую не слишком продуманные политические шаги со стороны Вашингтона. Остается надеяться, что в итоге они все-таки обернутся во благо миру и человечеству, а не во вред.
